На фото: Сиань, Китай. Айгерим Данабекова в парке рядом с офисом международной организации, в которой работает. Айгерим историк, ее дело – изучение культурных ценностей, находящихся на Шелковом пути. Недавно она сопровождала группу экспертов, посещавших древние городища в Жамбылской области.

Айгерим Данабекова окончила школу в Каргалинском, уехала учиться в Китай и осталась там работать. Сейчас она специалист международной организации «Icomos», которая занимается культурным наследием Шёлкового пути. Как поступить в зарубежный вуз бесплатно, найти работу в Китае и как меняет людей эта страна, рассказала она «Диапазону».

В зарубежный вуз по гранту

Айгерим окончила школу в Каргалинском.

– Особый интерес у меня был к истории, – рассказывает девушка. – Мой прадед еще в 1893 году в 17 лет убежал из дома в Кызыл, чтобы учиться в медресе. До 93 лет он не выпускал из рук Коран, был образованным человеком. Отец отлично учился на истфаке, но рано умер. Может, тяга к учебе и истории у меня от них, а может, это моя миссия: продолжить то, что они не успели. Школу я окончила с «Алтын белгы», были проблемы с математикой, но в 11-м я ее подтянула. Не зубрила, пыталась понять. Дома перед ЕНТ лежали километры формул. У меня была система накапливания: я все делала постепенно, но не останавливаясь. Это, кстати, китайская философия. Там говорят: путь в 1000 ли нельзя пройти за день, но он начинается с одного шага.

После школы я поступила в Евразийский университет, на факультет международных отношений, регионоведение. Там изучают историю, международные отношения, на 3-м курсе выбираешь регион. Я выбрала Восточную Азию, из языков – китайский. Но в вузе было мало часов иняза, я подружилась со студентом из Китая, мы стали друг другу помогать. С 3-го курса параллельно училась в институте Конфуция в Астане. Оттуда могли направить учиться в Китай. Все зависело от того, как ты себя покажешь. Я старалась, участвовала в конкурсах. Через год меня зачислили в институт иностранных языков в Сиани. И обучаясь в Актобе, можно поступить в китайский вуз по гранту. У института Конфуция меморандум с университетом в Астане, есть китайские вузы, у которых договор с актюбинским университетом, есть обмен студентами.

Кем работают наши в Китае

Сиань. Пагода Малого гуся, рядом с ним офис международной организации ICC, где трудится Айгерим Данабекова.

В Сиани я попала сначала на языковые курсы, а хотелось поступить в магистратуру. Китайский мой был на среднем уровне, и я пошла в группу, где студенты посильнее. За год мой китайский поднялся на 6 уровней, и я поступила в Сианьский университет иностранных языков, через 2 года получила диплом преподавателя китайского иностранцам. В 2015 году я окончила вуз и осталась работать в Китае. Остаться там после вуза желают многие, но это зависит от знания языка. Я еще изучаю китайскую философию, культуру и историю. При приеме на работу проходишь 4 интервью: в отделе кадров, у менеджера и двух руководителей. Подписать трудовой договор в Китае очень сложно – работодатель должен дать визу, заплатить страховку, подоходный налог. Поэтому многие работают неофициально или по туристической визе. 3 месяца работают, уезжают и приезжают снова, но это опасно. Казахстанцы в Китае работают моделями, музыкантами, переводчиками, занимаются торговлей.

Гонконг. Выставка экспонатов музеев Казахстана. Ритуальный алтарь. 5-2 вв. до н.э.

По Шёлковому пути

– Зарплаты в Китае разные. В моем кругу люди получают около 200 тысяч тенге. У меня доход больше, – продолжает Айгерим. – Я занималась маркетингом, но тяга к истории взяла свое. В Китае можно работать параллельно, и с 2014 года я сотрудничала с археологами «Icomos»» – комитета по охране памятников всемирного наследия в Париже. Это один из консультационных органов ЮНЕСКО, он каждый год проводит конференции по включению того или иного памятника в список культурного наследия. Мой центр IСС-Х находитcя в Китае. С 2004 года запущен проект по включению в список всемирного культурного наследия Великого Шелкового пути. Но это огромные расстояния, поэтому Шелковый путь разделили на 55 коридоров. Первый от Сианя через Казахстан до Кыргызстана. В него входят 22 объекта в Китае, 3 – в Кыргызстане и 8 – в Казахстане. Для координации работы трех стран создали центр, где я сейчас работаю. У нас есть эксперты и археологи. С 18 декабря мы изучали 5 древнейших городищ в Жамбылской области. На этих городищах пасся скот, только на одном из пяти были знак и ограждение. Местные жители не знали, что живут на памятниках всемирного наследия. Не знали об этом и в акиматах. Китайские эксперты им разъясняли: нельзя вспахивать археологический слой глубже 25 см, нужны знаки, ограждения. За нарушение из номинации вылетают все.

Золотой человек в Гонконге

Айгерим любит путешествовать. Индия. Джейпур. Дворец Раджи

2017 год был годом 20-летия возвращения Гонконга Китаю. 99 лет он находился в аренде у Великобритании. В связи с этим решили сделать выставку, которая могла бы показать историю трех стран и их связи на Шелковом пути. Обратились в музеи. В список экспонатов сразу вошел Алтын Адам – Золотой человек, хотя он не относится к Шелковому пути. Правда, выставленный экспонат – реплика, т.е. копия. Многие золотые предметы нельзя вывозить: они крошатся. В пути они могут разрушиться и их уже не воссоздашь. Но для китайцев увидеть и такого Золотого человека было очень интересно. Копию сделал известный реставратор Крым Алтынбеков для Национального музея. Вообще у Золотого человека несколько копий, настоящий в разобранном виде.

Гонконг. Эксперты принимают экспонат для выставки – копию сакского воина. Его состояние фиксируют на видео. Интерес к Золотому человеку в Китае очень большой, говорит Айгерим Данабекова.

Мы отобрали экспонаты в Казахстане и Киргизии, за рубежом по закону они могут быть полгода. В марте они должны приехать обратно. Золотой человек сейчас стоит в музее Гонконга. У людей интерес к этому очень большой. Китайцы, выезжая в другую страну, не идут смотреть город – они идут в музей, и меня это поражает. В музеи вкладывают большие деньги. У маленького городка может быть огромный музей и с нашим областным его не сравнить. В Китае сейчас политика – вернуть уверенность в свою культуру и нацию. Там пережили режим Мао, культурную революцию, интеллигенцию расстреливали, поэтому это важно.

Когда обед по 3 часа

– До того, как устроиться в международную организацию, я пробовала себя в других сферах. Первое место работы – предприятие по производству яблочного концентрата, из которого делают соки известных марок. Я отвечала за российский рынок, занималась таможенным декларированием, работала с компанией-перевозчиком. Первые полгода было очень тяжело. Но руководитель хорошо помогала. Через полгода ее отправили работать в Нью-Йорк, и я осталась вместо нее. На мне было составление бюджета департамента, проверка посещаемости сотрудников. В Китае можно, согласовав, пропустить рабочий день, за это высчитывают из зарплаты. Я должна была это фиксировать. Рабочий день до 17:30 или до 18 часов. Обед – 1,5 часа. Там, где я работаю сейчас, обед зимой 2 часа, летом 3 часа. Проработав в компании полтора года, я решила двигаться дальше. С увольнением проблем там нет, толпы стоят, чтобы устроиться на работу.


2017 год. Ташкент. Симпозиум ЮНЕСКО.

Йога и книга дороже айфона

– Китай меня изменил. Раньше мне хотелось каких-то украшений, вещей, обуви, как любой девчонке. Сейчас на мне джинсы, свитер и этого достаточно. Мама каждый день мне хочет что-то купить, но я к этому равнодушна. Если бы мне предложили купить книгу, это вызвало бы у меня больший интерес. Я стала терпеливее, перестала осуждать людей. Я трачу много меньше, чем люди здесь. Там я снимаю «двушку» в хорошем районе – 86 квадратов, плачу сразу за полгода, в месяц 1700 юаней, умножьте на 50, это 85 тысяч тенге. Деньги уходят только на еду, проезд, несколько тысяч я трачу на абонемент для занятия йогой.

Айгерим профессионально занимается йогой. «Утром китайцы выходят на улицу, поют, танцуют, занимаются гимнастикой», – говорит она.

С этническими казахами мне общаться не приходилось. Они в Синьцзяне. Общаюсь с девочками из Казахстана, которые там учатся, и сами нашли меня, хотели, чтобы я помогла им с учебой. Мы переписываемся, я помогаю им советами, объясняю, как понять китайскую философию. Многие после учебы хотят остаться в Китае, но к 30 годам мало кто там остается. Я там живу уже 5 лет, хочу поступать в докторантуру.

Меня часто спрашивают, почему я не возвращаюсь. Но там я делаю для своей страны даже больше. Через меня узнают о Казахстане. Я организую выставки, рассказываю о Казахстане как историк. Мое имя говорит, что я из Казахстана, и люди начинают интересоваться моей страной. Разве это плохо?

Не переставать учиться

– У меня строгий режим, – говорит Айгерим. – Встаю в 5 утра, и 3 часа читаю и пишу на китайском. Самое ценное, чему я научилась в Китае, – трудолюбию. Все должно быть равномерно, надо уметь выстраивать такой темп, тогда и в жизни все будет так, и в работе.

Об экспонатах из казахстанских музеев писали на первых страницах китайских газет.

В Китае даже дети не сидят без дела. До вечера они в школе, после этого у них хобби. Они не спрашивают друг у друга, сколько у тебя плейстешенов или кукол, они интересуются, сколько кружков ты посещаешь. Если 2, могут засмеять. Пожилые люди утром на час выходят на улицу, поют, танцуют с веерами, занимаются китайской гимнастикой.

– Меня часто спрашивают: как тебе китайская кухня? Для меня важно, чтобы еда была халал. В остальном я толерантна. Если вы едете в другую страну, вы должны быть очень терпеливыми. Если что-то мне не понравится, я никогда этого не скажу. Чтобы гармония была в мире, надо принимать различные его элементы, такова китайская философия. Может, поэтому там не бывает социальных конфликтов.

2017 год. Гонконг

– Когда едешь домой, чего хочется больше всего?

– Просто обнять всех. Главное, моих двух бабушек. Отец у меня умер рано, я его совсем не помню. Если бы он был жив, может, я была бы избалованным ребенком и не состоялась бы. Но с детства я понимала, что все зависит от меня самой. Наверное, это и помогло мне стать тем, кто я сейчас.