На фото: Вильнюс. Активисты просят обратить внимание на проблемы наркозависимых. В столице Литвы каждую неделю от передозировок умирают от 3 до 7 человек.

Молодая симпатичная девушка стояла перед огромным залом в Вильнюсе и рассказывала 400 гостям из 29 стран мира, как она защищает права ВИЧ-инфицированных. Мария Годлевская одна из них. В 13 лет попробовала наркотики. В 21 бросила и изменила жизнь. Сегодня она координатор организации «Е.В.А.». Мария знает, что надо делать, чтобы наркозависимые были менее опасны для себя и других. Но это стоит денег. Они нужны на тесты, шприцы, лечение, метадон… Если деньги не выделять, последствия обойдутся намного дороже.

Тема снижения вреда от наркотиков стала главной на международной конференции в Вильнюсе, где собрались эксперты, врачи, руководители сообществ – сами наркозависимые бывшие и настоящие, которые активно помогают другим: раздают шприцы, организуют консультации и обследования, защищают права пациентов.

Мама много работала, я стала колоться

Мария [на фото] узнала, что у нее ВИЧ в 16 лет.

– В те годы в Питере ездил «Синий автобус», в нем работали «Врачи без границ» из Франции, – вспоминает девушка. – Этот автобус ездил по очаговым районам города, люди могли обменять шприцы, поговорить с врачами, сдать тесты на ВИЧ. Я сказала, что мне 18, и меня в этом автобусе приняли. Тогда я впервые узнала о своем здоровье. Что могу сохранить свою жизнь, и что я должна для этого сделать (позже Мария вышла замуж, родила здорового сына). Для наркозависимого ВИЧ-инфицированного очень важно, чтобы от него не отворачивались. Личностная коммуникация – самое нужное. Этим я теперь занимаюсь сама в НКО «Е.В.А.». А «Синий автобус» работает в Питере до сих пор. Уже 20 лет. И это здорово, потому что на такие услуги государство деньги почти не выделяет. Я сама употребляла наркотики, но благополучно бросила. Подсадил молодой человек. Но дело не в нем. Если у ребенка все хорошо дома, ему не нужны наркотики. Поэтому детей надо любить. Если нет, они ищут принятия в другом месте. В «Синем автобусе» меня приняли, никто «не пучил» мозг. Я увидела, что есть люди, которым не все равно, что со мной. Не хочу сказать, что у меня плохая мама. Она просто очень много работала. Денег у нас не было никогда. В 21 год я попала в реанимацию с заражением крови и после этого наркотики бросила. «Е.В.А.», где я теперь работаю, дополняет работу госслужб. Мы находимся там, где врачи не могут. В притонах, по выходным, ночью. Можно делать больше, но мы не можем. Бюджет на такую работу выделяет всего 1% от того, что дает некоммерческим организациям.

В Вильнюсе почти каждый день умирают от передоза

У Гражины Алексайтиене из Литвы своя история. Сегодня она успешный руководитель НПО.Помогает людям с ВИЧ, бездомным, бывшим заключенным. 21 год назад Гражина стала первой пациенткой в Литве, которая перешла на метадон – сироп, употребляемый вместо инъекционных наркотиков. От метадона не бывает кайфа, зато желание колоться отпадает. Препарат выдают врачи в специальном пункте.

– Метадон стал шансом вернуть себе достоинство, – говорит Гражина. – Мы можем нормально жить. Я, к примеру, защитила степень магистра в университете по специальности социальная работа. Да, я зависима от наркотиков, и это неизлечимо, но я научилась с этим жить. В 2011 году вместе с еще одной женщиной, тоже потребительницей наркотиков, открыла НПО.Нас поддерживает Глобальный фонд, но нужна еще поддержка государства. В моей стране от передозировок умирает вдвое больше людей, чем в других странах Евросоюза. В Вильнюсе чуть ли не каждую неделю от 3 до 7 человек. При этом государство отказывается закупать налоксон – препарат, спасающий в таких ситуациях. Экспресс-тестирование на ВИЧ приостановили, а у нас ВИЧ-эпидемия.

В Румынии эпидемия ВИЧ

– Первыми поняли, что люди умирают не от наркотиков, а от последствий его употребления в Канаде и Голландии, и еще в 70-х приняли программу по снижению вреда от наркотиков, – говорит Ольга Довбах [на фото], и.о. исполнительного директора Евразий­ской сети снижения вреда. – В большинстве стран пытаются запретить наркопотребление, но это проблему не решает. Люди переходят на новые наркотики. У 70% наркопотребителей гепатит, они его распространяют дальше. Чтобы это остановить, нужны волонтеры. Они занимаются тем, что не могут делать врачи. Часто волонтеры – бывшие наркоманы. Они приходят в притоны, раздают шприцы, салфетки, отправляют больных провериться на ВИЧ, гепатит, на лечение. Но в большинстве стран программу снижения вреда финансируют международные организации. То же самое касается метадоновой терапии. Россия и Узбекистан от нее отказались. Хотя такое лечение очень легко в исполнении, а сам препарат дешевый. Единственное, кому не выгоден метадон – тем, кто торгует наркотиками. Расходы на метадон и тестирование на различные болезни стоят гораздо дешевле, чем лечение от ВИЧ, гепатита самих наркозависимых и тех, кого они заразили. В Казахстане метадон выдают, но на него перешли всего 300 человек. По программе ВОЗ таким лечением надо охватывать 40% наркопотребителей. Румыния отказалась от финансирования метадоновой терапии, Глобальный фонд оттуда ушел, и сейчас там эпидемия ВИЧ.

Воруют у нас себе на дозы

Александр Слатвицкий, директор центра психического здоровья в 97-м открыл первый анонимный кабинет по обмену шприцев в Клайпеде. Через полгода после того, как там зарегистрировали первого ВИЧ-инфицированного, употребляющего инъекционные наркотики.

– С каждым годом число людей, нуждающихся в нашей помощи, растет. Растет и финансовая нагрузка на здравоохранение. Потому что у наркозависимых гепатиты, ВИЧ, туберкулез, передозировки и гангрены, а это бешеные деньги. Метадон у нас применяют с 95-го года, но это не панацея. На нем очень низкий процент больных. Тем не менее по результатам первых 8 лет из 200 человек 20 не употребляли никаких наркотиков. Большинство из тех, кто оставался на метадоне, не принимали другие наркотики. Эти люди вышли из криминального оборота. Опиоды на черном рынке стоят очень дорого и оплачиваются они из нашего с вами кармана. Наркозависимые воруют у нас, чтобы купить себе дозу.

По оценкам экспертов, программа по снижению вреда от наркотиков хорошо работает в Украине. Там 160 пунктов доверия. 11 лет наркозависимые пользуются метадоном, на него перешли 9000 человек. Финансирует метадон бюджет.

Как же дела обстоят в Казахстане? Глобальный фонд финансирует 18% программы снижения вреда, остальное берет на себя бюджет.

До конца года по данным ОФ «Амансаулык» во всех областях откроются дополнительные пункты по выдаче метадона. В Павлодаре появится второй, в Алматы еще два. Раньше их было 10 в 7 областях. В Актобе из 1 927 наркозависимых, состоящих на учете (в реальности их в 5-10 раз больше), на спасительный сироп перешли 30 человек. 17 устроились на работу, двое «волонтерят» в СПИД-центре.»

– Актобе-Вильнюс-Актобе